Через Кению экватор проходит так, что ездить по нему можно хоть вдоль, хоть поперек. Почему? А по коллективному решению местных жителей, разумно распорядившихся свалившимся на их голову богатством, то есть экватором. В кенийских городках и деревушках то и дело встречается гордый щит с надписью «экватор». То есть если мимо проедет турист, он уж наверняка остановится и сфотографируется прямо на экваторе. А пока путешественник делает снимки на память, местное население успеет прибежать и предложить бедолаге сувениры в количестве, превышающем все разумные пределы. Глядишь, турист что-нибудь да купит, кто ракушку, кто кокос, а кто и гигантского льва из эбенового дерева. Так что это хорошо, когда экватор такой широкий. Повезло людям, у которых, кроме него, ничего и нет.
Если смотреть с африканской точки зрения, то Кения — вполне благополучная страна, богатая и мирная. Если с европейской — все выглядит несколько иначе. То есть умом понимаешь: при здешнем климате жить в домике, сколоченном из ящиков, вовсе не трагедия. Однако десятки деревушек, целиком состоящие из таких лачуг, навевают желание не то вступить в Корпус мира, не то пожертвовать денег на какое-нибудь доброе дело, не то просто совершить что-то во благо человечества. Впрочем, несколько утешает тот факт, что в каждой деревушке, пусть точно из таких же ящичных домиков, все равно есть и отели, и рестораны, и парикмахерские, и даже салоны красоты. Так что все отнюдь не так плохо, как покажется европейцу на первый взгляд.
Дикие звери появляются уже в получасе езды от Найроби — столицы Кении, огромного пестрого и не очень-то красивого города. Этот африканский мегаполис так набит людьми и машинами, что становится тревожно — сколько же надо ехать, чтобы добраться до природы? Оказывается, совсем чуть-чуть, до первых деревень. Здесь под присмотром пастухов гуляют стада коров и примкнувшие к ним зебры и антилопы импалы. Пасутся вместе, как в Подмосковье, когда во двор к клюющим что-то курам залетают дикие и свободные вороны с голубями. Вот местные реагируют на зебр примерно так же, как мы на голубей. То есть никак.
Чем дальше от города, тем больше зверей. Вон на горизонте бредет одинокий слон, вдали ощипывает верхушку странного плоского дерева семья жирафов. Вот оно, то, ради чего весь путешествующий мир мечтает попасть в Кению: не так много на свете стран, где можно посмотреть диких животных в естественных условиях, пребывая в безопасности и проживая в более чем комфортных отельных условиях.
Берег озера Накуру — одно из немногих мест национальных парков, где туристу позволяют покинуть джип и немного походить. Берег здесь плоский, лишенный растительности, так что рейнджер заранее увидит опасность и сумеет загнать туристов обратно в машину. А пока бояться нечего, можно подойти поближе, например, к фламинго. Они стоят и совершенно не обращают на туристов внимания. До тех пор, пока какой-то главный фламинго не находит ситуацию излишне тревожной.
К озеру на водопой ежедневно приходит стадо буффало — диких быков, одних из самых опасных животных Африки. К машинам буффало привыкли и внимания на них особого не обращают, но вольно прогуливающегося по их территории человека не потерпят. Собственно, они, видимо, вообще никого не потерпят, по крайне мере, у них такое выражение «лиц». Даже совсем юные телята смотрят с подозрением, а взрослые быки мрачны, угрюмы и готовы броситься в бой при любом удобном случае. Когда появляются буффало, с их пути уходят даже львы.
Параллельным буффало курсом шествуют носороги. Не спеша, серьезно выщипывая что-то вкусное из земли. Носороги почему-то у туристов навевают мысли о вечном. Они какие-то удивительно несовременные, не из наших дней, выглядят так, будто равнодушно щипали травку еще тогда, когда мир был совсем юным и вокруг них резвились разве что динозавры.
Самый известный кенийский национальный парк — «Масаи Мара». Название ему дало самое знаменитое кенийское племя — масаи. Всемирная слава полностью ими заслужена хотя бы потому, что все племя состоит исключительно из топ-моделей. Все масаи невероятно высоки, стройны, красивы и фотогеничны. Они живописно замотаны в яркие тряпки, мужчины носят с собой копья, женщины бреют головы. А что они вытворяют со своими ушами! Уши с мочками, заплетенными в косички, украшенные бисером и бусинками уже не заурядные органы слуха, а настоящее произведение искусства. Одинокая, худая и элегантно ломаная фигура масайского воина на фоне заходящего солнца послужила бы лучшим финальным кадром любого высокохудожественного фильма про Африку.
Когда-то каждый масайский паренек, чтобы доказать свою взрослость, должен был убить льва. Сейчас, к счастью для львов, которых все-таки гораздо меньше, чем подрастающих масайских мальчиков, охота в Кении запрещена.
Звери просыпаются рано. Все самое интересное происходит на рассвете. Поэтому и туристы вынуждены вставать в несусветную рань, в пять утра, чтобы успеть вовремя приехать к водопою и поглядеть на всех зверей сразу.
Оказывается, водяное перемирие — вовсе не выдумка Киплинга. Не то чтобы львы и антилопы пили прямо совсем уж плечом к плечу, однако на берегу речушек они действительно находятся на таком расстоянии друг от друга, которое в другом месте наверняка стало бы для антилоп фатальным. Попили и быстро разошлись: все местные знают, что сейчас львы наверняка пойдут на охоту. Бегемоты также время от времени открывают свои вызывающие подлинное уважение пасти, а потом закрывают их со звуком тяжелой двери, захлопнутой сквозняком.
Африка — самое опасное место на свете. И вовсе не потому, что здесь может укусить лев. На самом деле лев вас не тронет, очень ему надо. А вот заболеете вы наверняка — заразитесь Африкой. Стоит увидеть ее однажды, и она станет вечно вам сниться, превратится в мечту, тоска по которой всегда будет рвать ваше сердце. Этот недуг неизлечим, и вся европейская медицина не в состоянии хоть немного облегчить страдания заболевшего Африкой.
